---) Палуба

Капитан Стюарт вошел в каюту и прикрыв за собой дверь направился к письменному столу, который был завален всевозможными бумагами, картами, книгами… Наводить порядок на этом столе было бесполезно, так как за работой Крис снова превращал аккуратно уложенные документы в творческий бедлам…
Сев за стол Кристиан взял со стола уже изрядно потрепанную книгу и стал медленно перелистывать страницы.
Но стояло ему углубиться в чтение, как с палубы раздался крик командора.
Встав из-за стола и отложив книгу Крис вышел на палубу.

После того, как врач обработал и перевязал раны коммодора, прошло уже несколько часов. "Разящий" во главе эскадры держал курс на Порт-Роял. Разумеется, находившийся без сознания Норрингтон об этом еще не знал.

Спустя какое-то время Джеймс открыл глаза. Он понял, что находится в каюте капитана, попробовал подняться, движение отозвалось болью в плече.

- Упустили? - переспросил Норрингтон. - Крис, они снова ушли?! - Джеймс, невзирая на нарастающую боль, рывком поднялся с постели. Это движение снова вызвало потемнение в глазах. Но коммодор подождал, пока темнота рассеется. - Курс? Какой курс?

Что?! - Норрингтон не мог позволить себе сидеть в капитанской каюте без дела, когда у них захваченный преступник, поэтому опираясь об стол, он поднялся с постели и собрался было выйти из каюты, как обнаружил, что одет в одни кальсоны. - Проклятье... Где моя одежда?

Джиллиан... - повторил имя невесты Джеймс. - А что она скажет о неудачнике-коммодоре, который в который уже раз упускает этого Воробья? - Крис был близким другом Норрингтона и поэтому с ним Джеймс мог быть откровенен. Взглянув на капитана, Джеймс покачал головой. - Найти, подойти на расстояние абордажного захвата... и вот так позорно упустить... а "Перехватчик"? Его постигла участь его тезки - угнанного Воробьем и этим.. Тернером...

Это действительно не прошло бесследно для коммодора. Тогда его разыграли, как козырную карту, не более. А ведь он действительно любил Элизабет. Джеймсу казалось, что в его сердце все выгорело... и не осталось больше места для чувств - только пепел... пепел от несчастной любви. С коммодором Норрингтоном не рисковали говорить на эту тему. Губернатор долгое время прятал глаза, видимо от стыда за поступок дочери. Хотя Джеймс понимал его - отцу было важно лишь счастье Элизабет. И, возможно, ему действительно было жаль коммодора - но вот только Норрингтон ненавидел, когда его жалели, поэтому он старался не показывать вида, сколько боли ему причинило то чувство к мисс Суонн. И каково это - быть отверженным на глазах у подчиненных, губернатора, толпы людей и этого... Воробья. В тот день командующий флотом Его Величества проиграл не только пирату - отпустив его и по просьбе губернатора (которого не мог ослушаться) дав преступнику день форы. Не только кузнецу Тернеру, нарушившему закон и даже не арестованному (благодаря стараниям Элизабет и ее отца). Норрингтон тогда проиграл самому себе. Все видели, как он с опущенной головой уходил от стены форта. Но никто не знал, что в ту ночь Джеймс Норрингтон сидел дома и хлестал ром бутылками. Только чтобы забыть. Чтобы все забыть...

...но забыть все у Норрингтона не вышло. Он действительно, напился и забылся, но лишь до утра. А утром проснулся с дикой головной болью от чуть ли не первого в своей жизни похмелья. Казалось, жизнь рухнула. Семейное счастье - бывшее таким близким - развеялось как мираж. Карьера... Да, он успешно ловил пиратов, контрабандистов и прочих карибских преступников, но Воробья же упустил. И уже не в первый раз. Джеймс тогда даже хотел уйти в отставку, но лучший друг - Крис - отговорил его от этого поступка. Сейчас Норрингтон был благодарен Стюарту за это. А тогда... тогда он не знал, как жить дальше. Очень кстати пришелся вызов из Лондона. Адмирал просил коммодора прибыть на время в Англию. Время, как известно, лечит. Но не до конца. И где-то в глубине души продолжала жить боль, каждый раз напоминая о себе, когда Норрингтон сталкивался с Элизабет или Тернером. Но прошло еще несколько месяцев. И у коммодора появилась невеста - Джиллиан Сенз. Достойная девушка... в ней не было той склонности к авантюризму, что присутствовала в характере губернаторской дочери, но по-крайней мере брак с Джиллиан обещал быть спокойным. Каждому нужна тихая гавань в жизни - считал Джеймс. Наверное он нашел ее...

Джеймс погрузился в раздумья… Крис знал, что послужило поводом, и о чем тот сейчас задумался. Но, все же решил прервать его воспоминания.
- Джеймс… - сказал он и осторожно потряс его за плече. – Джиллиан замечательная девушка, и она тебя любит!.. Так что… 
Он замолчал.- Может выпьешь?.. – спросил он неожиданно, решив переменить тему.

- Я не видел его… Так что тут ни чем не могу помочь… - сказал Крис и достал из шкафа бутылку вина. – А я пожалуй выпью!..
С этими словами он откупорил бутылку и налил себе бокал красного вина.
- Уверен, что не хочешь выпить?... – спросил он Джеймса.

Крис, который все таки отхлебнул вино, чуть не подавился.
- Джеймс... можешь ты хоть пять минут не думать о делах!?.. - сказал он, откашлившись.
Норингтон был упорным... и это нравилось Крису... Именно это упорство помогало ему добиваться всего... Но иногда, это начанало раздражать...

- Через пару дней мы будем дома!.. - сказал Стюарт и допил вино.
Крис улыбнулся. Спорить с Норинктором было равносильно борьбе с течением...
- Ты не исправим!.. - сказал он и достал из шкафа его одежду.
- Вот держи!.. Только, помни, что сейчас тебе нужно быть осторожнее!.. Это сказал не я, а врач!.. - он снова улыбнулся.

Прошло уже двое суток, с момента боя с Жемчужиной. Рука Криса уже начала заживать, командор тоже похоже чувствовал себя лучше…
Разящий вошел в порт-роял и уже бросил якорь.