Подобно итальянским уличным бандитам, флибустьеры молились перед каждым сражением. Давая клятву биться до последней капли крови и подчиняться корабельным порядкам.

В соответствии с их кодексом чести на корабле запрещалась игра в карты и в кости, а также поножовщина.

Все споры должны были разрешаться на берегу.

Дуэли случались, однако при первой же заметной ране одного из дуэлянтов они сразу же прекращались.

Строго запрещено было проводить на корабль женщин.

Перед абордажем никто не имел права пить спиртное.

После 8 часов вечера на корабле должны были гасить свет и огонь.

Трусость в бою, а тем паче бегство карались смертью, причем в большинстве случаев приговор приводился в исполнение тотчас же, в ходе сражения.

В случае неповиновения главарю провинившийся терял свое право на часть добычи.

Утаивший добычу сурово наказывался, а наиболее отважным помимо их доли полагалась премия.

Раненым выделялась особая доля в виде компенсации, причем размер ее зависел от тяжести понесенного увечья. Особенно высоко "ценилась" потеря руки, ноги или глаза.

Перед выходом в разбойничий набег каждый участник делал завещание.

Перед боем полагалось обменяться рукопожатиями с товарищами.

На практике эти положения не всегда выдерживались. Если предводитель был пьяница и игрок, то своим дурным примером он задавал тон и всей команде.

Как только команда подбиралась, она первым делом утверждала судовой устав. Вот образчик подобного документа, который был заимствован у капитана Джона Филипса с корабля «Ривендж», в прошлом рыборезчика на Ньюфаундленде. Обращает на себя внимание демократический и в то же время возвышенный тон документа.

После того, как устав записали, каждый член команды должен был, держа руку на Библии, поклясться, что будет его соблюдать. Если Библии не оказывалось в наличии, ее заменяли следующим по значимости предметом – абордажной саблей.