Тут Марта спохватилась, что падре наверное голодный. И как падре не уверял кухарку, что есть ему совершенно не хочется, все же поставила на стол горячий ужин. Джон только выпил воды.

- Марта.. - задумчиво произнес он - Скажи, а они просто пропали? Может быть говорили что-нибудь об отъезде? Марта задумалась и стала вспоминать. - Да вроде нет, падре... Хотя да... вроде... одна что-то крикнула... странное слово какое-то... Погубили! Погубили девчушек!

- Да уехали они, Марта. Вот только.. беспокоюсь я за них. - искренне сказал Джон. И еще. Ты в курсе всех местных событий, не знаешь, может новости какие?

Кухарка села на скамью рядом со священником. Вроде нет.. Разве что вы захворали, да несколько кораблей отплыло, а два прибыли. В семье Ривера старик умер. Две пары вчера настоятель венчал... - продолжала вспоминать она, а Блэйк задумался о чем-то, глядя на воду в стакане.

Блэйк рассеянно наблюдал за действиями Марты, снова думая о чем-то своем. Убрав посуду, женщина вытерла руки о фартук, попрощалась и собралась было уходить, но уже в дверях вспомнила о чем-то. - Да, падре.. Вы как-только слегли, так в тот же день вас девица одна искала. Сказала, что говорила давеча с вами. - сказав это, кухарка пожелала падре хороших снов и вышла. Джей... - подумал Блэйк, улыбнувшись. Свод указаний, а не законов... Ты ведь тоже так считаешь...

Падре поднялся, все еще ощущая слабость в теле и пошел в свою комнату.

Вино оказалось очень даже ничего. Джон задумчиво посмотрел на бутылку из темного стекла. Вспомнились ромовые реки на Тортуге... а потом вдруг он очень четко увидел очертания Жемчужины на фоне лунной дорожки. Мираж тут же рассеялся, но сделал свое дело - Блэйка потянуло ностальгировать по старым добрым временам, когда одна небезысвестная колдунья рассказала ему про корабль под черными парусами. И в общем-то именно она подтолкнула врача к идее пойти в команду к Джеку. Блэйк улыбнулся, вспомнив то славное время, когда Тиа возомнила себя великой учительницей и начала знакомить Иви и его с навыками нетрадиционной медицины и прочих шаманских вещичек. Ученики из них, кстати, вышли неплохие. А сейчас.. Как она там.. бороздит моря на своей Окрыленной или готовит очередную аферу всекарибского масштаба.. И вдруг Блэйку стало тревожно.. А вдруг что-то случилось.. все может быть.. Отпив еще вина, он задумался о судьбе всех, кого знал в этом мире, всех тех, кого мог бы назвать "семьей", пусть даже так - в переносном смысле. Настоящей семьи он лишился давным-давно, еще в детстве, и вот этих "головорезов", как по слухам именовал их Норрингтон - он считал своими практически родственниками. Хотя.. пират пирату доверять не может. И не должен. Никто никому ничего не должен на этом свете.. Или не так? Джон прислонился к оконной раме. Как там они все.. Джек, Анна-Мария, Лара, Тиа, капитанская сестренка... да вся команда вместе с черным крысоловом по имени Зараза... Шторм был нешуточный.. Вовсе уж невеселые мысли полезли в голову Блэйку и очень долго не хотели уходить...

И снова тянулись почти однообразные дни. Блэйк совсем было отчаялся увидеть у берегов Кубы знакомое судно и решил сбежать на первом же попавшемся корабле.. да хоть и торговом, главное придумать какую-нибудь историю для капитана. Хотя куда он мог податься? Разве что на Эспаньолу - еще один испанский остров или на торговце к британцам/французам. Особой разницы не было. На Тортугу честные суда предпочитали не плавать. А пиратских у берегов Сантьяго с момента отплытия Чайки не наблюдалось.

В один из таких дней, едва Джон успел проснуться в уже ставшей родной комнатушке при соборе, к нему в дверь постучали и послышался голос настоятеля. Вот еще не хватало. - с досадой подумал врач. - Войдите, брат мой.

Открылась дверь и зашел отец Корлеоне. Выглядел падре весьма радостным. Не к добру. - решил Блэйк. - У вас ко мне какое-то дело?

- Да! Дело чрезвычайной важности! - настоятель чуть ли не подпрыгивал на месте от переполнявших его положительных эмоций. Лицо святого отца сияло, как начищенный медный грош. - Прошу вас, как можно скорее спускайтесь, я жду вас в кабинете. - и с этими словами довольный Корлеоне покинул каморку Блэйка. Сам же Блэйк уныло поплелся умываться, уже давно вычислив для себя простую формулу: раз падре настоятель доволен - плохи дела.

- Я?! - явно ошарашенный поворотом событий, переспросил Блэйк. Хотя чему тут было удивляться - отец Корлеоне с того самого разговора в этом вот кабинете мечтал избавиться от молодого священника. Хотя бы на время. Настоятелю казались укоряющими взоры падре Хавьера Хосе каждый раз, когда люди несли "добровольные" пожертвования на нужды прихода. Отец Корлеоне подозревал, что падре Хавьер догадывается о том, куда исчезает большая часть пожертвований. Да и в целом, настоятель чувствовал себя весьма неуютно в присутствии этого молодого человека с серьезным взглядом темных глаз. Как будто насквозь видит. - думал Корлеоне. И в принципе, был недалек от истины. Блэйк был человеком внимательным и замечал многое из того, чего следовало бы не замечать.

Поэтому, едва получив и прочитав письма (как ни странно в двух экземплярах), настоятель сразу же понял, кто отправится в командировку. Так резко заболели трое святых отцов, один отправился в дальнюю деревню отпускать грехи умирающему, другой - венчать пару в какую-то деревушку в нескольких десятках миль от города. И, получается, что плыть на Ямайку мог только падре Антонио.

До конца выслушав рассказ настоятеля, Джон усмехнулся себе, прекрасно понимая истинные мотивы Корлеоне. В то же время это было очень даже кстати. А вдруг.. вдруг он сможет как-то избежать возвращения обратно на Кубу... Согласившись с отцом настоятелем, Блэйк отправился обратно в комнатушку готовиться к отплытию.